25 сентября исполняется 100 лет со дня рождения Сергея Бондарчука. Самая известная работа режиссера – масштабная экранизация романа-эпопеи Льва Толстого «Война и мир» – произвела впечатление на весь земной шар и принесла своему создателю «Оскар». Бондарчук прожил 74 года, за которые, по современным меркам, снял довольно мало фильмов – всего 13. Однако в истории кинематографа он остался не только как режиссер, но и как актер, среди его ролей – Отелло в фильме Сергея Юткевича, Осип Степанович Дымов из «Попрыгуньи» Самсона Самсонова, доктор Астров из «Дяди Вани» Андрея Кончаловского и ряд героев в собственных картинах. «МИР 24» поговорил с киноведом Александром Шпагиным и кинокритиком Сергеем Сычевым о том, почему Сергей Бондарчук – великий, а также о лучших и худших работах в его фильмографии.
Сергей Сычев, кинокритик, руководитель Киноклуба МГУ:
«Главном образом значение Сергея Бондарчука актуально для российского кинематографа, потому что, во-первых, это человек, который ввел у нас моду на блокбастеры – масштабные картины с гигантскими массовками, которые до поры считались прерогативой Голливуда. А он показал, что можно с гораздо меньшими бюджетами и техническими возможностями, и вообще не обладая всей той силой, которая есть у Голливуда, сделать то же самое и у нас. И даже, возможно, более эффектно – за счет того, что, например, была бесплатная массовка. Второе – он был в не меньшей степени выдающимся актером, чем выдающимся режиссером. И речь не только о ролях в его собственных картинах, например, он великолепно сыграл в фильме «Сережа» Данелия. Он блестящий актер и, возможно, снимался меньше, чем стоило бы сниматься человеку с таким талантом.
Почему он снял немного фильмов? Бондарчук был перфекционистом. Каждая серия «Войны и мира» – это отдельное произведение, которое показывалось отдельно в кинотеатрах. То есть это был не сериал в том смысле, в котором мы сейчас это понимаем. Чтобы молодому поколению было проще себе это представить, «Война и мир» для 60-х годов – это как «Властелин колец» для нулевых годов – такая же большая киноэпопея. Или, например, «Они сражались за Родину» – очень большое кино, очень сложно постановочное, гигантское количество действующей техники, массовки, огромное количество локаций, декораций. Все это требовало многих лет подготовки и работы, нельзя снять много таких фильмов.
Если говорить о лучших фильмах Сергея Бондарчука, то, конечно же, в этом списке будет «Война и мир» – это же не просто блокбастер, это еще интерпретация Толстого, попытка сделать философское кино и передать в нем очень сложный ход мыслей. Не просто так Бондарчук сам взялся играть Пьера Безухова, будучи значительно старше этого персонажа. Он понимал, что нужно думать в кадре, а это очень сложно. Пожалуй, величие его «Войны и мира», его важность и отличие от всех остальных экранизаций этого произведения (среди них есть очень интересные) – в фильме Бондарчука больше всего думают. Это очень сложная, практически неразрешимая задача в такого рода кино. Можно спорить о том, насколько он с ней справился, насколько он правильно везде трактует Толстого, но нельзя отрицать того, что это диалог одного художника с другим, диалог очень интересный и яркий. Ну и, конечно, «Они сражались за Родину» входит в число лучших советских фильмов о Великой Отечественной войне, это последняя роль Шукшина, помимо прочего. Это большое кино, где тоже есть не только война, изображенная с помощью самых современных технических средств, но и попытка какой-то рефлексии на тему войны. Это тоже очень важно».
Александр Шпагин, киновед, специалист по советскому кино:
«Сергей Бондарчук был великим режиссером и считался великим актером, хотя я полагаю, что актер он был не великий – он тяготел к некоей речитативности игры. Данелия в своих воспоминаниях писал, как боролся с ним на фильме «Сережа», как из него постоянно лез пафос и речитатив, как они чуть не поругались. В жизни Бондарчук был очень хороший мужик. Его обожали студенты, он был открытый, веселый, легкий, искренний, очень добрый, в нем совершенно не было того королевского пафоса, который порой возникал в его ролях. И если где он по-настоящему хорошо сыграл, то в своем действительно великом фильме «Судьба человека». И отнюдь не был удачен в роли Пьера Безухова в другом своем великом фильме – «Война и мир».
Но почему же эти фильмы великие? Во-первых, потому что фильм «Судьба человека» был одной из первых метафизических драм в нашем кино, где герой проходил крестный путь от обычного человека до человека, который задает вопрос Богу: за что ты жизнь мне так искалечил и исказил? И чем больше задает его, тем больше спивается. Хотя, наверное, ответ где-то есть. Может быть, за то, что ты был никаким человеком, за то, что ты пил и порой бил жену, которая тебя любила. Он прошел страшный трагический путь и через тернии вышел на большее понимание жизни. Ответа все равно не может найти, но уже задает этот вопрос в отличие от остальных людей, которые находятся в теплом коллективном теле и исключительно еще являются винтиками идеологии. Если бы герой не встретил сироту Ванюшку, то он бы, скорее всего, спился.
Фильм сделан потрясающе, это экспрессионистическая драма, где каждое состояние героя мы испытываем на экране вместе с ним и каждый кадр соответствует тому или иному состоянию его души. Первым таким фильмом были «Летят журавли» Калатозова. Вторым – «Судьба человека». Оба на военном материале, в них впервые произошло другое постижение войны. Раньше война всегда была «храмом», отделяющим чистых от нечистых. Если ты плохой человек, то война покажет, какой ты плохой, а если хороший, то станешь еще лучше. На самом деле, война развоплощает человека, но, проходя через этот ад, какой-то из людей может стать мудрее и глубже. Неслучайно эта картина так сработала абсолютно на все слои населения, хотя, скорее, сделана даже ближе к артхаусному фильму, чем к зрительскому. Страна была уже беременна этим сознанием, уже она была готова к иному постижению войны и себя.
Потом Бондарчук стал подниматься выше и выше… «Война и мир» – там не очень удались сцены мира, там не очень удались психологические сцены, но там совершенно потрясающе показана война. Бородинское сражение – вообще, наверное, лучшее сражение в мировом кино. Потрясающе показано нашествие французов на Москву. И все это как бы с точки зрения Бога, это он очень точно уловил у Толстого – надмирный взгляд. Голос Бондарчука за кадром, фильм начинается с вида Земли в космическом океане, постепенно она приближается, и этот взгляд углубляется, утончается, становится ближе к нам, становится более лирическим и психологическим – собственно говоря, это и был вектор развития кинематографа в 60-е годы, который Бондарчук таким прямым образом воплотил и сделал это жестко, грубо и зримо, но крайне выразительно. Поэтому эта картина потрясала не только нас, но и американцев, и получила «Оскар».
Дальше он начинает двигаться именно по пути взаимоотношений советского человека с Богом. В «Они сражались за Родину» его герой, кстати, чем-то похожий на героя «Судьбы человека», боится выйти из окопа во время атаки и тоже начинает спрашивать: «Господи, за что ты меня оставил?» Это простой человек, шахтер, эти мысли у него возникают от страха. Вдруг он осознает свою крайнюю отдельность от всей этой коллективной массы, а во время своего предсмертного бреда вдруг видит себя среди стада баранов, которых какая-то сила гонит в огонь. Другому режиссеру сказали бы убрать этот сон, но, поскольку Бондарчук был уже среди «первачей», ему разрешалось большее. А мыслили тогда и те, кто вышли в первый ряд, и те, кто считались левыми художниками, одинаково. Для того чтобы что-то понять, нужно было больше прислушиваться и присматриваться к фигурам первого ряда, таким как Бондарчук, Ростоцкий, Наумов и т.д., потому что они могли говорить более свободно и более открыто. Но происходит печальная ситуация: в интеллигентской среде считают, что эти художники обслуживают идеологию, поэтому о них принято писать только идеологическим, плохим критикам, которые не учитывают никаких глубинных смыслов их произведений. А «левая» критика просто о них молчит. Тут произошла трагическая ошибка нашего кинематографа: эти фильмы не то чтобы оказались вырванными из контекста отечественной киноистории, но не были поняты.
Точно так же не был понят замечательный фильм Сергея Бондарчука «Степь». «Левая» критика говорила: «Ну, это не Чехов». Конечно, не Чехов, и сам Бондарчук говорил, что это не Чехов. Он посмотрел на эту повесть с точки зрения своего любимого писателя – Толстого. Это чрезвычайно интересный взгляд на Россию, немножко гротесковый. Мы видим, что все герои этого произведения немного сдвинутые, Бондарчук показывает ментальность. Всех куда-то несет, всех куда-то тянет, куда-то сдвигает. Вроде бы это плоскостной горизонтальный мир в степи, но он на грани выброса в какое-то странное состояние, его как будто распирает что-то.
Дальше у Бондарчука возникает творческий кризис. Экранизировать «Тихий Дон» ему сначала не удалось – Герасимов не дал. Но это была мечта, к сожалению, осуществленная достаточно поздно, уже в 90-е годы, и не очень удачно. В первую очередь из-за актеров, например, Руперт Эверетт совершенно не подходит под Григория Мелехова. Это был, наверное, самый разруганный фильм последнего 30-летия. Не было ни одной положительной рецензии, все просто бесились. На самом деле, не так уж это плохо, и, как ни странно, мне этот фильм больше нравится, чем фильм Урсуляка. У Бондарчука, во всяком случае, есть Шолохов, там хорошо сделаны сцены боев, есть просто отличные фрагменты. В какой-то степени он, как режиссер, вышел на прежние позиции после творческого кризиса 80-х, когда действительно сделал два неудачных фильма: «Красные колокола» и «Борис Годунов». Но после трех великих фильмов («Судьба человека», «Война и мир» и «Они сражались за Родину») и двух выдающихся («Ватерлоо» и «Степь») – можно себе позволить творческую неудачу».
Смотрите передачу «Наше кино. Неувядающие» о режиссере и актере в воскресенье в 8:55 на телеканале «МИР».