20 марта исполняется 100 лет со дня рождения знаменитого директора ГМИИ им. Пушкина Ирины Антоновой. Два года назад она умерла после заражения коронавирусом. Генетика – ее мать прожила полный век. Антонова была талантливым управленцем и сделала многое для того, чтобы музей вышел на мировой новый уровень. В 1956-м, спустя восемь лет после ликвидации Музея нового западного искусства, в Пушкинском прошла первая в Москве выставка Пикассо. В 1974-м благодаря Антоновой в СССР привезли «Джоконду», и это был последний раз, когда шедевр Леонардо да Винчи покидал Лувр. А в 1981 году с огромным успехов в ГМИИ прошла выставка «Москва – Париж: 1900-1930», которая показала огромный интерес к русскому авангарду. Потом были «Москва – Берлин», «Россия – Италия» и многие другие.
Ирина Антонова стала директором музея в 1961 году и руководила им до 2013-го. Она вообще отличалась постоянством: одно место работы на всю жизнь, один муж: с искусствоведом Евсеем Ротенбергом она прожила 64 года, до самой его смерти. Студентка филологического факультета МГУ, в начале Великой Отечественной войны Антонова окончила курсы медицинских сестер и с 1942 года работала в госпитале на Красной Пресне, а затем – в госпитале на Бауманской улице. Днем – университет, вечером и ночью – госпиталь, в том числе приходилось ассистировать на операциях. В хрупких руках Ирины Антоновой за 98 лет жизни побывали далеко не только шедевры мирового искусства. «Моя первая трагическая встреча с войной состоялась в 42-м году, – рассказывала Ирина Александровна. – Меня поставили помогать на операции. В конце хирург сказал: «Ну, что ты стоишь?! Неси!» И протянул мне ампутированную ногу».
В марте 1945-го она окончила филфак, а уже 10 апреля поступила на работу в Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. При музее она окончила аспирантуру и стала специалистом по изобразительному искусству Италии эпохи Возрождения. Так начался долгий путь Ирины Антоновой, который в 1961 году привел ее к должности директора музея.
«Если честно, долгое время я считала, что неправильно выбрала профессию. Я очень люблю видеть результат, а в музее до результата дойти трудно. В молодости я была очень спортивная и не отличалась усидчивостью. Я пришла в музей в 1945 году. Тогда сюда начали возвращаться экспонаты после эвакуации. Признаться, думала, что ненадолго. Холодно, неуютно, пусто… И тут стали приходить дрезденские ценности: Рафаэль, Боттичелли, Ватто, Веласкес. Началась такая интересная жизнь!» – вспоминала Антонова.
Фото: Коньков Александр/ТАСС. 1975 год, член Политбюро ЦК Коммунистической партии Советского Союза, председатель Совета министров СССР Алексей Николаевич Косыгин, директор ГМИИ им. Пушкина Ирина Александровна Антонова и премьер-министр Франции Жак Рене Ширак (справа налево) во время осмотра совместной советско-французской художественно-документальной выставки «СССР – Франция» в ГМИИ.
Эта невысокая интеллигентная женщина обладала железным характером, в общении с подчиненными могла быть очень жесткой, а ее авторитет в мировом музейном сообществе был непоколебим. Mir24.tv собрал яркие цитаты Ирины Антоновой.
- «Художник может быть внешне успешным, но при этом быть полной бездарностью. Он может быть внешне неуспешным, но при этом быть абсолютным гением. Настоящий талант жирком не заплывает». «Повторяю, через всю историю мирового искусства проходит образ матери, а значит, образ любви. В сегодняшнем искусстве его стало меньше. К сожалению. Оказалось, что сейчас искусство не нуждается в людях, оно сегодня нуждается в конструкциях, которые лязгают и напевают». «Зависть – очень мощная антисила. Но любовь сильней! Только поэтому, что она сильней, мир и держится». «Мне ужасно претит буржуазный стиль существования, он мне противопоказан просто. Люди должны жить достойно, с достатком, но всякое преувеличение этой материальной стороны – неверно. Помню, что началось в 90-х годах… Какая-то безумная страсть к обогащению. Однажды по телевизору показывали квартиру человека, занимавшегося аптечным делом. 45 комнат на двоих с женой… Это же просто чудовищно! Человек должен себя ограничивать. Он не может съесть все блюда, что есть на свете, не может спать со всеми красивыми женщинами, которые ему нравятся». «Я считаю, что социализм – это разумное ограничение человека в его потребностях с обязательным предоставлением достойных форм жизни, материализация его возможностей, хорошее образование, медицина. А что еще нужно человеку? Конечно, я социализм представляю себе как более сложную систему. Не сверхидеальную. Просто, как говорится, ничего лучше пока не придумано и не опробовано». «Самое поразительное в искусстве – возможность по-новому взглянуть на вещи, которые, казалось бы, хорошо знаешь. Великие произведения вечны, вы всегда будете открывать их заново. Этот феномен Андре Мальро называл «непредвиденным бытием». «Кончилось создание прекрасного – разве вы не замечаете? Возникло антиискусство. Я констатирую это без отрицательных знаков: искусство трансформировалось во что-то другое. И скоро этому продукту придумают название». «Знаете, с чем я ухожу на тот свет и что меня огорчает? Ужасное несовершенство человека. Он способен на все: закрыть своим телом амбразуру, совершить невероятное открытие, забраться куда угодно. А добра в нем мало». «Меня волнует буквально все, что я читаю, смотрю. Я небезразлична… Живу своей страной и не могу по-другому». «Нужно к теме фашизма сегодня обязательно привлекать внимание, нельзя пускать дело на самотёк. Слишком это явление опасно».